Молитва Ефрема Сирина заканчивается словами: «Господи, дай мне видеть мои грехи и не осуждать брата моего». А как не осуждать, когда видишь недостатки других людей? На эту тему рассуждали священники.

Димитрий Смирнов (07.03.1951 — 21.10.2020 гг.) — протоиерей, церковный и общественный деятель, проповедник, миссионер.

Ты не можешь понять, как тебе не осуждать других? Ну, тогда будешь гореть в аду. Если взять книги святых отцов, найти там все строчки об осуждении, прочитать их, то так устрашишься… Святые отцы всё нам об этом рассказали.

Тот человек, который осуждает, находится в аду. Напомню, что ад — это место, где пребывают все грешники. А где то место, в котором находится человек, который находится среди людей, которых он осуждает? Он находится среди грешников, поэтому он — в аду.

Это его любимое состояние. Если бы его устрашало осуждение других, то он бы просто-напросто не смог бы осуждать. А если он пребывает в числе тех, кого он осуждает, и они грешники, то и он в аду.

А когда ты не готов никого осуждать, то ты находишься в раю. Тебя окружают праведники, среди которых один-единственный грешник — ты. И ты испытываешь блаженство, потому что тебя взяли в это сообщество.

Дьявол постоянно возбуждает у нас мысли против людей. Ну, и пусть себе возбуждает. У него работа такая. Как у комара — пить кровь у млекопитающих. А если люди не могут противостоять этому, ну, и не надо — пускай пребывают в аду. Рай — это для тех, кто хочет быть в раю. Для всех остальных, кто рассуждает «я не могу», «я не готов», существует ад.

Путь к состоянию не осуждения какой? Сначала терпение в своих нечестивых порывах, потом сочувствие к ближнему, а потом любовь. Потому что если человек согрешает, то тебе лучше всего его пожалеть.

Он согрешает, но и ты согрешаешь. А ведь порой ты больше согрешаешь. Закон такой — человек видит в других только то, что есть в нём самом.

Когда он судит другого, значит, он судит самого себя. И каким судом он его судит, таким будут судить и его. Конечно, его никто судить не будет… Он уже в аду. Он уже осужден. И он сам себе выносит приговор. Причём очень точный и очень строгий.

Алексей Ильич Осипов — учёный-богослов, педагог и публицист, доктор богословия, Заслуженный профессор Московской духовной академии, апологет, проповедник, писатель, православный катехизатор.

Вы, наверное, замечали в своей жизни, что когда что-то делаешь нехорошее, и другой это делает, то язык не поворачивается его осуждать.

Святые отцы говорят, что наша земная жизнь — это больница. А в больнице люди не осуждают друг друга. Почему не осуждают? Потому что каждый видит, что он болен. Больной больного не осуждает. Больной больному помогает и сочувствует. Так вот, если бы мы, действительно, видели себя больными и грешными, то мы бы не осудили другого.

Вот я осуждаю человека в нечестности, и вдруг вспоминаю, что сам-то я лицемер несчастнейший. И рот закрываю на замок. Чем больше мне открывается моя душа, тем меньше я осуждаю.

Мы осуждаем по очень простой причине — мы не видим себя.

Поэтому тот, кто хочет научиться не осуждать, он должен постараться исполнить тот тезис, который высказывает преподобный Симеон Новый Богослов:

«Тщательное исполнение заповедей Христовых научает человека его немощи»

То есть ему открываются его грехи. Открывается подлинная картина того, что находится у него внутри.

Как только я увижу свои грехи, где мне там осуждать других? О каком осуждении идёт речь? Когда у человека болит зуб, может он осуждать других? Больной больного не осуждает. А осуждает тот, кто видит себя лучшим. Как говорил Феофан Затворник, сам негодный, а всё твердит: «Я не такой, как прочие люди!»

Андрей Ткачёв — протоиерей, писатель, проповедник, миссионер, телеведущий.

Если сказать навскидку, то осуждению противостоит оправдание. Если я осуждаю людей и хочу исправиться, то мне нужно искать оправдание для людей. Но в духовном смысле лучше сказать, что осуждению противостоит самоосуждение.

Осуждает других тот, кто не знает себя. Когда мы осуждаем других, то мы как бы выходим из себя, забываем себя, не думаем в это время о себе, а ставим перед собой некий образ осуждаемого человека, как подсудимого. Сами принимаем на себя мантию судьи, краденную, потому что нам её никто не дарил… И начинаем судить человека так, как будто мы сами ни в чём не виноваты.

Когда мы осуждаем, мы забываем, что мы тоже бываем виноваты во многих вещах. Причём в этих же вещах, и, может, больше виноваты, чем те, кого мы осуждаем. И самопровозглашённый судья мечет гром и молнии в воображаемого подсудимого. В этом есть мерзость, поскольку мы забираем суд у единого судьи и забываем о собственных грехах.

Нужно помнить о себе и при желании осуждения включать режим анализа своего поведения, своей вины.

Мы забываем себя или вообще не знаем себя, когда совершаем суд над чужими грехами. Поэтому так смело его и совершаем, не думая, что сказанные о ком-то слова обращаются бумерангом в нашу сторону.

Так что нам надо не забывать о самопознании. Повторюсь, судит других тот, кто не знает себя или забыл себя.